Утопия 14 - Страница 92

— Хелло, — приветствовал их парнишка со смущением и надеждой в голосе. — Это очень интересная игра. Игра заключается в том, чтобы заставить противника взять последнюю спичку. Вы можете брать сколько хотите спичек из любого ряда при каждом ходе.

— Ну что ж…— сказал Пол.

— Начинайте, — сказал Элфи.

— На два доллара? — нервно спросил юнец.

— Пусть будет на два. — И Пол взял одну спичку из самого длинного ряда.

Парнишка обеспокоенно поморщился и сделал ход.

Спустя три хода Пол оставил его уставившимся на последнюю спичку.

— Ну его, это дело, Элфи, ко всем чертям, — убито сказал он, — ты только погляди: я проиграл.

— Это твой первый день! — резко оборвал его Элфи. — Не теряй бодрости. Проиграл, и ладно. Ведь ты только начинаешь. — Элфи потрепал парнишку по плечу. Док, это мой младший братишка, Джой. Он только начинает. Армия и кррахи уже зарятся на него, но я пытаюсь приобщить Джоя к делу. Посмотрим, что получится из этих спичек, а если это у него не пойдет, подумаем о чем-нибудь другом.

— Я часто играл в эту игру в колледже, — сказал Пол извиняющимся тоном. — Поэтому у меня очень большой опыт.

— Колледж! — благоговейно протянул Джой; а затем радостно улыбнулся, как будто у него с плеч свалился тяжелый груз. — Господи, тогда все понятно. — Однако он вздохнул и снова уселся с мрачным видом. — Только не знаю, Элфи, я уже готов махнуть на все рукой и сдаться. Давай будем смотреть правде в глаза — мозгов у меня маловато. — Он опять разложил ряды спичек и начал выбирать их, играя сам с собой. — Я все время работаю с ними и просто не вижу никакого улучшения.

— Конечно, ты работаешь! — сказал Элфи. — Все над чем-нибудь работают. Встают с постели — это тоже работа! Брать еду с тарелки и отправлять ее в рот — тоже работа! Но есть два вида работы — работа и упорная работа. Если ты захочешь выбиться, хочешь козырнуть чем-то, ты должен работать упорно. Выбрать что-нибудь невозможное и сделать именно это или уж оставаться пентюхом всю остальную жизнь. Конечно же, все работали во времена Джорджа Вашингтона, но Джордж Вашингтон работал упорно. Все работали во времена Шекспира, но Шекспир работал упорно. Я достиг своего, потому что работаю упорно.

— Ну ладно, — сказал Джой. — У меня, Элфи, нет для этого ни мозгов, ни наметанного глаза, ни сноровки. Может, мне все же лучше уйти в Армию?

— Но только прежде ты, мальчик, перемени свою фамилию и больше не подходи ко мне, — сурово сказал Элфи. — Каждый, кто носит фамилию Туччи, должен крепко стоять на ногах. Так было всегда и так будет впредь.

— Ладно, — сказал Джой, краснея. — Плохо все это получилось. Я попытаюсь еще пару дней.

— Ладно! — сказал Элфи. — Попробуй еще. Когда Элфи заторопился к телевизору, Пол пошел вместе с ним.

— Послушайте, а не знаете ли вы, кто такой Фред Гарт?

— Гарт? — Элфи рассмеялся. — Раньше-то я, конечно, не знал, но теперь-то я его запомнил. Это тот человек, который окольцевал Дуб.

— Да что вы!

— Точно. И им даже в голову не приходило допросить его. Ведь он был членом комиссии, которая должна была заниматься допросами.

— Тогда как же они его поймали?

— Он сам себя выдал. Когда приехал хирург, который должен был оперировать дерево, Гарт в пьяном виде швырнул ему свои инструменты.

— Элфи! — сказал бармен. — Ты уже пропустил первый номер.

Элфи подтянул к себе высокий стул у стойки бара.

Пол присел рядом с ним и заговорил с барменом. Разговор их часто прерывался, потому что Элфи все время просил бармена то включить, то выключить звук.

— Финнерти не видели? — спросил Пол.

— Пианиста?

— Да.

— А что, если,видел?

— Просто мне нужно было бы с ним повидаться. Это мой старый друг.

— Многие хотели бы повидаться с Финнерти в эти дни.

— Гм. А где он сейчас?

Бармен оценивающим взглядом окинул Пола.

— Никто не видит Финнерти в эти дни.

— О? Разве он больше не живет у Лэшера?

— Что это вас сегодня так и распирает от вопросов?

Никто не видит Лэшера в эти дни.

— Понимаю, — сказал Пол, хотя он так ничего и не понял. — Они выехали из города?

— Кто их знает? Ну, так что вам?.. Вы у меня не один. Что будете заказывать?

— Бурбон и воду.

Бармен смешал напиток, поставил его перед Полом и повернулся к нему спиной.

Пол выпил за здоровье своих враждебно к нему настроенных либо равнодушных товарищей по новой избранной им жизни, закашлялся, потом улыбнулся, недоуменно причмокнув губами, пытаясь определить, что же это с напитком, и без сознания свалился с высокого стула у стойки.

XXVIII

«Из синей Кэйюги», — тянули молодые голоса весенним вечером.

Из страны холмов и лесистых долин

Доносится, звенит повесть о славе Корнелля…

Доктор Гэролд Роузберри, ПИ-002, выложил рядышком два документа на чистую полированную поверхность своего письменного стола розового дерева. Этот стол, достаточно обширный для того, чтобы служить посадочной площадкой для вертолета, был подарком бывших питомцев Корнелла, о чем свидетельствовала надпись на серебряной пластинке, прикрепленной к одному из углов. Причина этого щедрого подарка была живописно изложена в виде художественной инкрустации: счет очков футбольной команды Биг-Ред за истекшие пять спортивных сезонов. Таким образом, археологам грядущего не придется ломать головы над этой проблемой.

С востока и запада громовое эхо, — вторят этим призывам, вопят юные голоса, и доктору Роузберри страшно трудно сосредоточиться на двух документах, лежащих перед ним: напоминании декана, странного человека, странного даже для этой довольно странной части университета, и письме пятилетней давности от критиканствующего выпускника, который возражал — против поведения команды в свободное от игр время. В напоминании декана говорилось, что мистер Юинг Дж. Холъярд прибыл в город, с тем чтобы показать университет шаху Братпура и попутно сдать задолженность семнадцатилетней давности по физическому воспитанию. В напоминании предлагалось также доктору Роузберри выделить одного человека из его штата для приема выпускного экзамена по физической культуре у доктора Холъярда утром следующего дня.